Интервью с Iron Maiden, "Rock On!", 2003 г.

(Часть 1: Брюс и Эдриан)

Для начала, я бы хотел поговорить о новом альбоме. Я слышал пока только четыре песни, и первое впечатление, что последняя из них — Montsegur — звучит больше как песня из сольника Брюса, нежели вещь Iron Maiden. Я прав?

Эдриан: Разве? Странно, потому что Montsegur написал Яник! Но я понял, что ты имеешь в виду, так как у нее более тяжелый саунд и мрачная атмосфера.

Брюс: Я не согласен. Я считаю, что в ней много элементов Iron Maiden, но тематика песни связана с тем, что могло заставить тебя так думать с первого прослушивания. Сложно врубиться в песню с первого раза. Когда ты послушаешь ее повторно, через некоторое время, ты поймешь, о чем я говорю. Может так оно лучше, потому что даже если ты напишешь свое мнение в журнале, это будет отличаться от того, чем песня является на самом деле, поскольку ты прослушал ее один раз.

Расскажите несколько поподробнее о песнях. Эдриан, ты писал музыку?

Эдриан: Довольно много, я бы сказал. Что характерно для этого альбома, так это разнообразие. Ты прослушал только одну треть альбома, а в нем есть много иных элементов. Открывающая вещь — не то, что вы ожидаете в качестве классической «открывалки» альбома Iron Maiden.

Почему же? Она довольно быстрая и «цепляющая».

Эдриан: Да, если ты характеризуешь ее таким образом. Но для меня она больше похожа на Run to the Hills [комментарий интервьюера: по-моему, больше смахивает на The Wicker Man]. Есть несколько длинных эпических вещей, немного более «прифанкованные», и, как результат, этот альбом получился более ясный, чем Brave New World. Мы работали совместно более трех лет, и теперь это отражено в новом альбоме.

Ты говоришь о разнообразии, однако, две первые вещи — короткие «рокеры».

Эдриан: Да. Они такими и задумывались. Это было создание того, что приносит удовольствие. Мы сделали все так, как нам понравилось. Мы не ограничивались ни временем, ни скоростью, ни чем-либо еще. Поэтому здесь присутствует такое разнообразие.

Брюс: Мне сложно описать, то, что ты еще не слышал. Но, как ты мог понять по первым четырем песням, группа сделала глоток свежего воздуха. Я полагаю, что каждый будет доволен результатом. Я не знаю, как получилось, что все звучит так по-мэйденовски, так как у нас полно новых элементов.

Расскажите о Кевине Ширли. Он занял место Мартина Бирча в новой эпохе Iron Maiden?

Эдриан: Да, Кевин замечательный звукоинженер. Мы вместе записали два альбома, плюс Rock In Rio, и кто знает… посмотрим.

Брюс: Кевин весьма талантлив, и очередной раз ему удалось поднять альбом на еще более высокий уровень. Мне понравилось твое сравнение. Будущее покажет, удастся ли нам «склеиться» с Кевином, как с это было с Мартином, но пока, похоже, что так.

Накануне фестиваля Download, в Донингтоне, что у вас осталось про запас для мирового турне “Give me Ed... 'Till I'm Dead"?

Эдриан: Тебе понравилось название? (смеется)

Брюс: Название, может, и звучит прикольно, но это как раз то, за чем мы отправляемся. Это не тур в поддержку альбома. Мы просто хотим подарить народу веселый вечер, с множеством классических песен Iron Maiden, которые мы никогда не играли, либо долго не исполняли. Это возможность сыграть все классические вещи.

Эдриан: Может, мы даже сыграем новую мелодию [комментарий интервьюера: что, впрочем, они и сделали], но все остальное — старые добрые номера.

Вероятно, этот тур — в поддержку Visions Of The Beast?

Эдриан: В принципе, да. До тех пор, пока мы не начнем другой тур с релизом альбома. С другой стороны, раз уж мы раскручиваем новый альбом, мы совмещаем это с выступлениями на концертах, вместо того, чтобы просто кататься по миру и раздавать интервью.

Как ты уже сказал, Эдриан, вы провели вместе несколько лет. Каков процесс сочинения песен?

Эдриан: Мы не пишем все вместе. Лично я всегда имею одну или две задумки, которые я записываю. Затем приходит Брюс, добавляет что-то, и так далее… Дейв, Яник и я пытались сочинять одновременно, но это закончилось десятиминутными соло на гитарах! (смеется) Я написал достаточно, как и Стив, и Брюс, но наш сюрприз — Нико! У него было несколько хороших идей. Многие и не догадываются, что он неплохо играет на басу! (смеется), и он написал основные гитарные партии New Frontier, которую ты еще не слышал.

У тебя есть планы работать с Брюсом над очередным соло-проектом?

Эдриан: Нет. Я не знаю, откуда берутся такие слухи, но ничем другим мы не занимаемся.

Брюс: Нет, для всего прочего просто нет времени. Слухи не обоснованы.

Вы можете описать роль каждого в группе? Что-нибудь вроде персонажей?

Эдриан: Ммм, надо быть поаккуратнее с этим… (смеется). Ну, явно Нико — особый случай (смеется). Стив — более серьезный, потому что он берет на себя большинство обязанностей и он основатель группы. У Брюса яркая индивидуальность, он полон энергии, которую он черпает из своих многочисленных увлечений, начиная от пилотирования самолетами и заканчивая написанием книг и работой на радио-шоу, и так далее. Ян, Дейв и я — более спокойные, я бы сказал, мы движемся в общем течении. В каждой команде необходимо разнообразие характеров. И всех нас, и Брюса, и меня, это не сможет отлучить куда-либо.

Брюс: Что-то вроде того! (смеется) После всего этого времени, проведенного вместе, мы оставили место для наших непохожих личностей. К счастью, срабатывает восприимчивость!

(На этом Брюс нас покидает, и мы продолжаем с Эдрианом Смитом).

Может, это только на песнях, которые я слышал, но мне показалось, что вокал Брюса доминирует. А с другой стороны, гитары ограничены, даже, несмотря на то, что вас трое! Некоторые даже не поймут, что на альбоме три гитары.

Эдриан: Да, нас сложно различить, не считая соло, где, если вы знаете наши стили, вы сможете разобрать, кто что играет. Это можно сделать со стерео, потому что очень трудно добиться этого на записи. Если вы послушаете это на 5.1-сурраунд, вы разберетесь, что мы играем, каждый из нас в отдельном динамике. Это было невероятное испытание для Кевина, но теперь мы можем исполнять наши старые песни более близко к студийному формату, нежели к «живому». Поскольку в студийной версии есть много партий с тремя и четырьмя гитарами.

Что, по-твоему, есть особенного в этом релизе, в отличие от предыдущих?

Эдриан: На альбоме есть несколько моментов, которые, я полагаю, понравятся публике. Также длинные песни будут привлекательны. Конечно, я надеюсь, что альбом всем понравится (смеется), но на нем есть некоторые куски, которые откроют наши новые стороны. Я бы хотел объяснить поподробнее. В нем есть нечто и с Brave New World, и со старых альбомов.

Теперь о более личном. Когда ты решил покинуть Iron Maiden, это произошло по причине чересчур загруженного графика группы, или потому что ты хотел поэкспериментировать с другими музыкальными формами?

Эдриан: Твое объяснение наиболее близкое к истине. Я начал уставать, терять интерес, и я действительно не знал, что я хотел делать. Теперь мне это приносит больше удовольствия, потому что раньше у меня не было личной жизни. Необходим баланс, то, чего не было тогда. Когда приходит время работать, мы все словно заново родившиеся, потому что у нас есть возможность заниматься тем, чем мы захотим за пределами Iron Maiden.

В таком случае, если у тебя были причины прервать напряженный образ жизни в группе, то каковы были причины возвращения?

Эдриан: Я полагаю, это был подходящий момент. Блейз ушел, они искали нового вокалиста, появилась возможность вернуться Брюсу. И Стив подумывал о трех гитаристах. Он всегда по-разному смотрит на вещи, и с этой идеей ему пришлось уговорить меня. В начале, идея сделать меня играющим одну половину концерта, а Яника — другую, оказалась неудачной. С того момента все стали такими дружелюбными, работая вместе у нас нет никаких проблем, и я твердо уверен, это помогло сочинительному процессу. Появилось больше источников вдохновения. Я покинул Iron Maiden при других обстоятельствах, я занимался разными делами, которые наполнили меня энергией, и мне понравилась идея возвращения.

Было легко возвращаться к напряженному графику группы?

Эдриан: Нет (смеется). К счастью, в расписании сейчас больше свободного времени, из-за наших семей. Так что теперь гораздо легче. Я был очень загружен, потому что было много работы, когда я был с Брюсом. Но это получилось разминкой перед еще более тяжелой программой, которая у меня сейчас.

Каковы отношения вне группы?

Эдриан: Мы часто видимся. Устраиваем барбекю, играем в футбол, как обычно.

До сих пор получается?

Эдриан: Не очень! (смеется)

Я часто поражаюсь, как шесть сорокалетних мужиков могут быть настолько полны энергией каждый вечер, и еще дадут фору многим двадцатилетним!

Эдриан: Я поражаюсь тому же (смеется)!!! Я думаю, так должно было случиться с группой. Мы играем для публики, и мы ни разу не сокращали наш сет-лист для того, чтобы было полегче. Мы не снижали строй гитар, чтобы легче было петь. Я бы сказал, это как кабаре, куда ты идешь, чтобы развлечься. Я думаю, что когда придет время, когда мы не сможем делать это, мы остановимся. Мы также организуем наше турне таким образом, чтобы были выходные для отдыха. Мы уже не в состоянии продолжать делать то, что мы делали в середине восьмидесятых.

(Часть 2: Яник Герс)

Яник: В момент моего прихода они заставили меня дать интервью для телевидения. Я только что с поезда, и надеюсь, что мое лицо не запачкано! (смеется) [комментарий интервьюера: беседа не начнется, пока Яник первым делом не пошутит! Солнце постоянно делает его улыбающимся].

Мои впечатления о ваших новых песнях таковы: кто-то может услышать классический саунд Iron Maiden, а кто-то расслышит новые элементы.

Яник: Я думаю, что каждый наш альбом привносит новые элементы. Со временем, каждый меняется как личность, в результате принося новые идеи в группу. Если вы послушаете каждый альбом Iron Maiden, то вы увидите значительные отличия. Сравните Killers с Somewhere In Time, или Seventh Son и X Factor. У них абсолютно разная эстетика. Вы можете посчитать, что один лучше другого, но они обладают разными элементами. Так происходит с каждой записью, потому что мы не зацикливаемся на определенном стиле написания песен, мы просто сочиняем, как мы чувствуем. В конечном итоге, большинство релизов Iron Maiden отличны друг от друга, но это по-прежнему стопроцентные Iron Maiden. С этой точки зрения, Dance Of Death — непохожий альбом, но это все равно Iron Maiden.

Ну, и какие, по-твоему, в нем отличия?

Яник: Взять хотя бы твое мнение после прослушивания первых четырех песен. Я полагаю, они дают представление обо всем альбоме. Здесь огромное разнообразие. Например, Montsegur, которая была написана мной и Стивом, при некоторой помощи от Брюса. Это одна из самых тяжелых вещей.

Каким образом вы будете выбирать сингл?

Яник: Я всегда говорю, что песня для сингла должна звучать так, как будто мелодия говорит: «Сыграй меня!» [комментарий интервьюера: особые отношения между членами Iron Maiden и их песнями!!!]. Если она слишком навороченная, или слишком тяжелая, это не будут крутить на радио. То же самое с длинными песнями. Так что мы должны выбрать короткую, понятную и запоминающуюся вещь.

Короче, как я тебя понял, это будет одна из двух первых песен [комментарий интервьюера: Wildest Dreams и Rainmaker. Я бы поспорил на деньги, что это будет первая].

Яник: Очень может быть. Она должна говорить тебе: «Выбери меня». Это как поиски фотографии, и она бросается тебе в глаза. Такая, которая покоряет тебя с первого прослушивания, с первого взгляда. В альбоме есть все, от прямолинейных рокеров, до основательных песен.

Поговорим об основательных песнях. Iron Maiden всегда занимали антивоенную позицию. Как вы смотрите на ситуацию сегодня?

Яник: Мы всегда пишем песни против войны. Я не люблю говорить о политике, но мы не должны участвовать в войнах. Музыканты обязаны участвовать в событиях, и я считаю, что как раз это мы и делаем. Немного надоедает, когда люди ждут от тебя ответов, потому что, просто-напросто, у меня нет ответов. Я просто хочу сказать, что мне не нравится, то, что я вижу. Обычно Брюс более силен в этих вопросах (смеется).

Как и многие группы, вы достигли больших высот, но в настоящий момент не самые лучшие времена. В этот специфический момент, это явно один из лучших моментов в вашей карьере.

Яник: Я думаю, что каждая группа, которая выживает более двух-трех лет, следует по наезженной колее. Есть спады и подъемы. Вы просто должны пройти через них, и следовать дальше. И не стоит притворяться, что у вас все не так. Если у вас есть любимое дело, вы честны сами с собой, и есть люди, которые слушают вашу музыку, вы выживете. Мы пережили большой период в середине девяностых, когда мы были немодны. Но мы выступали на переполненных концертных площадках и фестивалях с толпой в 80000 человек. Тот факт, что мы немодны, не беспокоил нас. Так или иначе, мы никогда не были модны в полном смысле слова. Однако были моменты, когда мы крутились на радио и телевидении, я бы сказал, это, скорее, неудача. Мы играем рок, а популярность — это работа прессы.

Как ты смотришь на перемены в группе, являясь все эти годы ее членом? Ты пришел, потом ушел Брюс, пришел Блейз, изменился саунд, теперь Брюс с Эдрианом вернулись и т.д.…

Яник: Да, но мы не меняли способ сочинения. Во-первых, Брюс сам захотел уйти. Если бы кто-то сказал мне, что мы хотим его выпереть, я бы тоже не оставался. Но это было его собственное решение – пойти другим путем. Тогда мы сели и задумались: «А хотим ли мы продолжать без него?», поскольку вокалист — это фронтмен, что означает — он впереди группы, что-то вроде лица группы. И когда вокалист уходит, ты теряешь чувство собственной индивидуальности, и у тебя должно быть много сил, чтобы вернуть эту индивидуальность. У Iron Maiden была своя индивидуальность, но Брюс был их лицом, и ему сложно было найти замену. Затем пришел Блейз. Нет никакого сравнения между голосом Брюса и голосом Блейза [комментарий интервьюера: наконец-то я слышу это прямо и от души!]! Даже если он [Блейз] признает это. Важно то, что он любил группу, и отдавал ей себя всего. У Брюса невероятный диапазон почти в три октавы. Поэтому не было шансов на то, что Блейз «потянет» на стандарты Брюса и это дорогой ценой сказывалось на живых выступлениях. С другой стороны, техника Брюса определенно сильнее, поскольку, Блейз, хоть и старался как мог, но у него не было такой технической базы, как у Брюса.

Несмотря на то, что альбомы были основательно проработаны, разница в звуке и продюсировании была налицо. Это было только из-за продюсера, или из-за того, каким образом вы писали тогда песни?

Яник: Мартин Бирч, который продюсировал альбомы то того момента, оставил это занятие. И, поскольку он работал с ним на протяжении столь долгого времени, Стив решил, что сможет сделать это сам. Студия тем временем изменилась, он призвал на помощь Найджела Грина. Так что перемены в звуке были неизбежны, по существенным причинам. А способ сочинительства изменился, потому что с Брюсом мы сочиняли не так, как с Блейзом — конечно же, изменилась «химия».

Сегодня тяжело сочинять музыку троим гитаристам?

Яник: Нет, потому что мы не стараемся продемонстрировать свои возможности. Я полагаю, что каждый из нас запросто смог бы быть единственным гитаристом в большой группе. Нет никакого соревнования, кто лучший в группе гитарист. Мы думаем, как лучше сочетать наши навыки, чтобы песни лучше звучали. Например, это единственная возможность делать такие песни, как Montsegur, где гитары летают повсюду [комментарий интервьюера: когда вы услышите ее, вы поймете, о чем он говорит]. Конечно, мы не повторяем это на каждой песне, потому что это потеряет свою привлекательность. А на некоторых других вещах гитары могут оставаться как бы на заднем плане, с упрощенными ритмами. Мы пытаемся привносить новые идеи, чтобы сделать композиции лучше. Я не верю, что Ингви Мальмстин ужился бы в группе (смеется)! Музыкально делаем песни лучше, не пытаясь выпендриться. Мы часто играем упрощенно, но коллаж из наших трех гитар дает наилучший результат.

Мог бы ты сравнить Кевина Ширли и Мартина Бирча?

Яник: В нынешние времена больше цифрового оборудования, простота прошлого уже не существует. И Кевин знает, как его грамотно использовать. Вы видите многих, кто работает над миксами. Это как работа с атомной бомбой — вам нужно точно знать, что нужно делать, и тогда она не взорвется (смеется). Ему удалось сделать наш звук таким, как мы играем вживую. Мартину Бирчу удалось избежать обладания своим собственным звуком как продюсера. Он не принес в Iron Maiden саунд Deep Purple, или Wishbone Ash, или Black Sabbath. В противоположность — что сделал “Матт” Ланж с Def Leppard и Брайаном Адамсом, так это то, что он поставил свой автограф на саунде. Кевин преуспел в том, чего он хотел добиться. Он делает саунд группы как саунд Iron Maiden, и он не пытается сделать звук как его собственный.

Расскажи о DVD. Visions Of The Beast уже вышел.

Яник: Он просто супер. В нем есть все! Стив много работал над ним. И он поместил внутрь некоторые штучки, которые сразу не заметны в коробке, так что вам придется их разыскать. Вся наша карьера вплоть до Rock In Rio — здесь. История прямо до наших дней!

После колоссальных туров, миллионных продаж альбомов и небывалого успеха, что еще нужно Iron Maiden?

Яник: Тебе постоянно нужно заново самовыражаться. Ты хочешь хорошо играть на концертах для людей, которые покупают твои альбомы и т.д. Когда я первый раз играл в Донингтоне в 1982 году с Яном Гилланом — это была вершина на тот момент. Если бы мои цели на том были достигнуты, я бы остановился. Но через десять лет я туда вернулся. Ты постоянно повышаешь планку. Мы пытаемся покорить новые страны, также как и места, в которых мы бывали раньше, но уже с новой свежестью. Мэдисон Сквер Гарден заполнен постоянно!

И в таких местах как Хорватия, вы перешли к более масштабным шоу, так ведь?

Яник: Да, и это очень хорошо. Мы также играем на огромных фестивалях. Искорка по-прежнему горит внутри нас. Я всегда переживаю, если кто-нибудь собирается приехать на нас посмотреть (смеется). Мы ничего не должны принимать на веру.

Таким образом, вы удивляете сами себя, и еще больше наслаждаетесь?

Яник: Да, думаю, так. Это уже не так, как когда я начинал, когда мне было 16-17 лет, мы уже не дети… [комментарий интервьюера: в этот момент мимо проходит Нико]

Нико: Говори за себя, а не за других!!! (громогласный хохот!!!)

Яник: Таким образом ты подогреваешь интерес.

Глядя в прошлое, что ты почувствовал после предложения Брюса примкнуть к Iron Maiden?

Яник: Я не уверен, что это был Брюс. Стив видел меня с Гилланом и на соло Брюса. Я и не думал об игре в Maiden, я хотел продолжить трехмесячное турне, которое мы организовали. Когда Эдриан решил уйти, Брюс со Стивом предложили мне приехать к ним и поиграть несколько песен Iron Maiden, и я отказался, поскольку мы не собирались играть их на гастролях в поддержку “Tattooed Millionaire”. Стив сказал мне, что это будет не для турне, а для Iron Maiden, и что они ищут гитариста. Я спросил его, почему. А он сказал: «Слушай, мы ищем гитариста. Ты хочешь приехать или нет?» (смеется).

И в заключение, скажи, что особенного в новом альбоме — Dance Of Death?

Яник: Хочу сказать, что мы очень гордимся результатом. Он прекрасно звучит, и я надеюсь, людям он понравится. Если вам нравится, то на здоровье… если не нравится, на здоровье еще раз. Это все, что я хотел сказать.

(Часть 3: Приколист МакБрейн)

Нико: Какой чудесный денек в Лондоне!!!

Да, как будто мы в моей стране. Почему бы тебе не переехать в Грецию? Тогда бы ты смог чаще наслаждаться погодой.

Нико: Дружище, не забывай, что я живу во Флориде, и у нас есть больше, чем наша частичка хорошей погоды в здешних местах (смеется). Но мне очень нравится Греция. Если бы я умел говорить по-гречески, я бы там остался, вместо Америки (смеется).

Да, но вы не планируете посетить ее в предстоящем турне.

Нико: Да, я не знаю, почему мы не поедем в Грецию на этих гастролях. Но, насколько мне известно, мы поедем туда во время мирового турне в поддержку нового альбома.

Почему летнее турне сейчас, и за ним сразу мировое турне в поддержку нового альбома?

Нико: Первоначально, мы решили не кружить вокруг земного шара для раскрутки альбома, а дать немного концертов и подпустить репортеров к себе. Получилось так, что это пришлось на лето, было подходящее время для нас выступить на фестивалях и сделать наш собственный тур, который был бы чисто мэйденовским. А когда ты раскручиваешь альбом, ты на нем концентрируешься, испытываешь большой прессинг, и ты должен быть более сфокусирован. В то время как на этих гастролях мы более расслабленные, потому что мы играем песни, которые мы играли тысячу раз прежде, некоторые из которых не попадают в сет-лист, когда мы раскручиваем альбом.

Как тебе удается так много выступать, пардон, в твоем возрасте…?

Нико: Слушай, я знаю, что ты говорил со стариком Яником, но не думай, что мы все здесь старики (смеется). Однако ты прав, в этом году мне «стукнуло» 51, а это больше половины века (смеется). Но я по-прежнему остаюсь самым красивым парнем в группе (смеется). У меня, конечно, похуже форма, чем у Брюса, но, безусловно, я самый красивый (смеется). Мы все поддерживаем форму, секрет в том, что нужно не только создавать хорошую музыку, но еще и заботиться о себе и иметь желание продолжать. Если бы мне нужно было раскрыть секрет долгожительства Iron Maiden одним предложением, я бы сказал, что мы по-прежнему любим то, что делаем. Мы группа для сцены. Мы сочиняем и записываем как можно больше музыки, и как только мы это завершаем, появляется возможность снова отправиться в дорогу.

И как долго, по-твоему, вы сможете продолжать? Потому что нелегко играть так много концертов, по два часа, такие сложные песни.

Нико: Тяжело, и я смирился с мыслью, что не смогу продолжать играть вечно. Я дал себе обещание, что не стану продолжать, если я не смогу нормально играть. Пока Бог позволяет, я делаю это. Я не хочу давать вам право написать в один прекрасный день, что Нико уже слишком старый, и его должны заменить, потому что он не в состоянии тянуть лямку. Я не представляю, что произойдет, если у нас у всех повыпадают волосы, но… (смеется). Некоторые длинноволосые дедушки могут играть рок-н-ролл, но вы представляете себе грязных лысых старикашек, прыгающих по сцене? (смеется) Это страсть, что еще я могу сказать? Когда мне было 18, мне казалось, что в 21 ты уже старый. Когда мне было 21, я думал, что в 30 ты уже старик. И когда мне было тридцать…

Давай остановимся на этом!!! (смеется) Скажем, сейчас ты мудрец.

Нико: С какой-то стороны, да. Но в глубине души — это страсть, которая позволяет нам идти дальше.

Я слышал, что кроме барабанщика, ты еще и хороший басист.

Нико: (смеется) Кто сказал такую чушь? (смеется)

Ну, по крайней мере, ты тоже сочиняешь музыку!

Нико: (смеется) Скажу честно. У меня несколько лет ушло на то, чтобы стать самоуверенным. Но, поскольку я ленился, на принятие решения сочинять музыку, у меня тоже ушло несколько лет. Так что ты думаешь о песне?

Я думаю, она подходит для этого альбома, потому что в ней есть разные новые элементы, гораздо большее разнообразия, чем на Brave New World, или на более старых альбомах. Она не подошла бы, например, к Seventh Son...

Нико: Да, согласен. Она не целиком моя, Стив и Брюс помогли немного. Я помню, как я первый раз играл на басу куски New Frontier для Стива (смеется). Ему понравилось, и, в конце концов, мы попытались закончить ее. У него были некоторые сложности, играя ее, он повернулся ко мне и сказал: «Нико, почему ты не играешь басовые партии?» (смеется). Мне никогда не догнать его, но, я надеюсь, что сделал определенный прогресс за последние годы.

Прежде, чем закончить нашу замечательную беседу, давай поговорим о твоем авантюрном проекте [комментарий интервьюера: позже стало известно, что Нико сотрудничает с Дэнни Спитцем (экс-Anthrax) и Ванилла Айсом, кто помнит: «Ice, Ice baby»… без комментариев].

Нико: Это обернулось настоящим приключением. Все начал Дэн, с которым мы дружим несколько лет. Наши жены часто видятся в церкви, и мы болтаемся вместе тоже. Он сыграл для меня некоторые свои задумки, которые он записал дома, и предложил мне записать свои идеи, чтобы потом мы могли их смикшировать вместе. Это заняло много времени, но его хорошие задумки превратились в хорошие песни. И однажды он позвонил мне и рассказал, что он контактировал с Ванилла Айсом, он тоже оказался религиозным, они поговорили о песнях, и он пригласил того присоединиться. Я был очень утомлен до того, как услышал песни, но поверьте, парень знает, что такое рэп. В некоторых кусках его голос просто восхитительный. Мне нелегко описать его вам, потому что это не Iron Maiden, это не Anthrax, и не рэп. Это комбинация идей с динамическим результатом. Я ничего похожего раньше не слышал.

На сколько оправданы слухи, что Дейв Эллефсон (экс-Megadeth) участвовал в проекте?

Нико: Короче, Дэн был настолько воодушевлен этой идеей, что рассказывал о ней всем подряд. А с другой стороны, Дейв не хотел, чтобы что-нибудь просочилось, потому что он не был до конца уверен, хочет он участвовать, или нет. Он нам очень помог, и я думаю, он остался бы с нами до завершения проекта, но события развивались не совсем устраивавшим его образом, и он ушел. Посмотрим, что из этого выйдет. В любом случае, мы начали это дело в хвалу Господу. Может, когда-нибудь мы завершим работу, после турне Iron Maiden, посмотрим.

Большое спасибо, Нико. Желаю тебе прекрасно провести лето.

Нико: Тебе тоже. Скоро увидимся в Греции. Храни вас всех Господь! [комментарий интервьюера: последняя фраза прозвучала как слова моей бабули!].

Перевод — Егор Богодяж. 11.10.2004. Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script